Русский Союз - Страница 23

Через реку недавно был перекинут массивный деревянный мост, такой любую технику выдержит. Точнее, он каменно-деревянный, из бруса и доски сделана лишь малая часть пролета, остальное — плоские каменные плиты, их тут огромное количество накидано по речной долинке.

— Обещали к концу месяца две семьи из Перми прислать, крестьяне, — ингуш задумчиво поделился перспективами развития. — У тебя никого знакомых нет среди пермяков? Как там народ, работать будут?

— Плохих не пошлют, Самед.

— Очень надеюсь…

— В море ходишь? — сменил я тему.

— Не, я больше по горкам, на барашку хожу… Боюсь я моря, честно, не мое. Тут такие монстры могут быть, да ты видел, поди. Говорят люди, что кто-то про гигантского кракена рассказывал, понимаешь? Видел такого, нет, только честно скажи, да?

Что ответить человеку…

— Врут, скорее всего.

— Может быть, может быть, Федя, — недоверчиво пробурчал глава поселения. — Посмотрим, послушаем… У нас камчадалы рыбачат, им море в родню… Эх! Пошли, красавица, нашу знаменитую Бабу вам покажу! Катей назвали.

Огромная каменная Катя стояла на постаменте возле гладкой отвесной скалы, на этой же стороне горной реки. Древнейшая, как пирамиды, фигура была вырублена из цельного камня — метров десять в высоту. Ленни сразу полезла по природным ступенькам повыше, принялась рассматривать и фотографировать какие-то иероглифы. Сильная тут археология, богатая, есть пища для размышлений.

От природного постамента к Форту ведет выложенная плитами тропа, огибающая прозрачное круглое озерцо.

— Карпов посажу, зеркальных. — Самед аж губами чмокнул.

— Так море же рядом!

— Там зеркальных нет, одни соленые.

Тут я вспомнил еще один важный, как мне показалось, момент.

— Сегодня по пути сюда мы на скалу Две Лошади Автандила закинули. Узарашвили, знаешь такого? Там жить будет.

Горец восторженно и в то же время озабоченно хлопнул в ладоши.

— Вот теперь, хочешь не хочешь, а придется ехать! Земляк.

При знакомстве он первым делом поинтересовался у Zicke, какой она национальности. На меня глянул — и не спросил. Вообще-то на Кавказе это обычное дело: куда бы ты ни приехал — люди сразу поинтересуются, какого ты роду-племени, путник, причем без всякой политкорретности. Спросили, и многое уже стало ясным, можно лишних вопросов не задавать. Древнейшая практика: кто за тобой стоит? Что за менталитет в себе несешь? На что ты годен? Какова репутация рода?

Пообщавшись еще немного, мы разошлись по своим делам.

Самед отправился заводить невеликий трактор с прицепом, а мы с Ленчиком, сев на верного железного коня, отправились дальше. Тропа почти сразу после Форта сначала поднимается в гору, а потом разделяется: та, что чуть получше, старая каменная, идет на Промзону, но по ней на квадре не проедешь, она пешая. Узенькая же пересекает лес и подальше втыкается в главную грунтовую дорогу — местную магистраль, по которой с базы на берег возят груз. Там любая техника пройдет. Если из «проходимцев», конечно: профиль пока неровный.

Легко поднявшись на черно-серебристом «носороге» чуть повыше, мы с сильфидой вышли на лесистый приступок скалы, посмотрели сверху на большой и глубокий залив. Ай да вид! Картины рисовать можно. Zicke же явно считала, что и нужно, и откровенно жалела, что не взяла свой знаменитый с недавних пор альбом. А я — нет, остановились мы ненадолго, не до художеств.

Белый «Клевер» медленно шел вдоль берега: на судне велась планомерная съемка дна, скучное занятие — вот и я закосил под начальственным предлогом, мол, ознакомиться командиру нужно, на людей посмотреть, обстановку понять.

Пш-шш…

— «Рейнджер», ответь «Фокусу»!

«Рейнджер» — это я, Федя Потапов, это швейцарцы мне такую свинью подкинули.

— На связи.

— Вы где сейчас?

— Через реку перешли, стоим на каменной полке, поедем по тропке вдоль залива.

— Хорошо… Пш-шш… Если поедете выше, сразу предупреди во избежание: у меня там мотопатруль работает.

— ROGER.

— Вот теперь верю, что ты рейнджер! — хохотнул Игорь. — Давай, до связи!

Адская техника, виденная нами на берегу, принадлежит пограничникам — на них они и патрулируют чаще всего. Два полугусеничных мотоцикла высокой проходимости, добытые группой Демченко вблизи Берлина, служат на границе. Это германские «кеттенкрады» времен Второй мировой — Kettenkrad HK-101. Для шуш-мотиков даже бронекоконы имеются, причем не «самоварные», а штатные, как похвастался Фокин. Правда, они до первой крупной тревоги стоят на Промзоне, без брони быстрей и легче.

А еще этот вездеход пригоден не только для езды через буреломы, но и для многого другого. В опциях к машине: бак для кипячения воды, бур для сверления скважин, стиральная машина, плуг, центробежный насос с разбрызгивателем для поливки растений, аппарат для очистки и кондиционирования воздуха, динамо-машина, КВ-радиостанция, канавокопатель и даже пылесос. Помимо всего прочего, переднее колесо вездехода заменяется циркулярной пилой — можно было валить деревья, очищать их от веток, распиливать на бревна и делать доски. Но пока зеленопогонники на нем только патрулируют.

Поехали дальше.

После пересечения с главной грунтовкой восходящая тропа стала значительно хуже, на пути начали попадаться ямы и рытвины. Правда, двухцилиндровый четырехтактный двигатель «Полуночной Звезды» нагрузки не заметил, а мягкая подвеска и МТ-резина позволяли проходить препятствия легко. Лес стал гуще, выше и темней, вокруг достаточно мрачно. Тут могут быть сюрпризы — места реально диковатые, между прочим, здесь даже обезьяны в предгорьях водились, шибко агрессивные. Демченко красочный рассказ написал, как они у стаи «боевых павианов» Промзону отбивали, читал я на досуге — впечатлился.