Русский Союз - Страница 116

116

Но и это еще не все, дорогие телезрители нашего коммерческого канала!

На «Клевере» имеется самая настоящая «вундервафля», самое страшное оружие, которого ни один цивилизованный человек просто так применять не будет.

Глубоко на дне, у самого киля в первом трюме лежит чугунная морская пушка, из числа найденных в подвале Замка, там же запас пороха в герметической укупорке и немного ядер. Маурер принял такой груз охотно: готовый балласт. Предложение Феди выделить «Берингу» древнюю артиллерию вызвало поначалу скепсис, но Потапов настоял:

— Что за Форт на фронтире без орудия на стене, вы че, мужики.

Выделили под такой аргумент.

Ну вот и все вооружение, не считая личного оружия участников экспедиции. Конечно, Спасатель берет свой знаменитый «винт», утверждая, что невеликого запаса патронов ему и без «мобилки» хватит на целый год. А вот революционный маузер Потапов подарил на прощанье шерифу, сказав, что тот ему к лицу.

Пакетами титановой фольги с кевларом закрыли ходовую рубку судна, агрегатный отсек и борта блока кают. На ходовой рубке — мешанина антенн, стоек и устройств, выделяется высоко расположенный кокон антенны мощной допплеровской РЛС. Влезать на рубку теперь нужно с большой степенью осторожности, иначе обязательно что-нибудь свернешь на сторону. Данила Хвостов самолично облазил весь пароход и просветил прибором стальные борта на предмет поиска изъянов, следов производственных травм и прочих дефектов.

Готово судно.

Потапова на берегу нет, он сейчас у Сотникова — получает последние наставления и добрый пендель в добрый же путь.

— Фух, ставим, — скомандовал Юрка. — Дальше я сам разберусь, пасиб.

Радист пошел к сходням, а я к сараю, внутри которого что-то жужжало и стучало. Обойдя длинную стену, я наткнулся на Гоблина с Кастетом, которые туго стягивали отожженной проволокой какой-то тюк.

— Привет, первопроходцы!

— Здоров, министр! — Костя ответил, показав грязные руки: мол, не могу пожать, а Гоблин сжал мне кисть крепко, как он умеет.

— Хорошо, не первоходы… Ну что, Демон, никак не рисуется пропуск? — Сомов спросил чисто по-дружески, для проформы.

— Да куда там… Даже не пытался на второй заход пойти, — с искренней безнадегой ответил я. — Убьет Сотников. А что это там у вас в сарае стучит? Думал, вы чего ваяете.

— Это наш маленький гвоздила! — безмятежно объявил Лунев.

— Если дятел не долбит, то он либо спит, либо умер, — добавил Гоблин. — Не долбить дятел не может.

— Хвостов, что ли? — догадался я. — Вы это, дедовщину там не разводите, затравите парня, смотрите… Че он там делает?

— По железке стучит, — с веселой солдатской улыбкой поведал Костя. — Да ты зайди, сам спроси. Его извлекать пора: увлекся… Как ты помнишь, основная ошибка дятлов — внутридупловый перекорм. Ладно, мы на судно.

— Что тащите, не спиртягу ли ховали?

— У нас сухой закон, Серый, — Сомов ответил так серьезно, что, не зная Мишки, вполне можно было поверить. — Нет спирта на борту. Ну, в медицине немного… И у радиста. Да у Хвостова немного имеется для пайки.

— Короче, спиртяги у вас хоть залейся, как я посмотрю, — понял я. — Гляну к стукачу — и тоже поднимусь.

Если честно, то делать мне тут не хрен. Все скомплектовано, собрано и упаковано, за исключением самых мелких нюансов. Но этим знанием ответственности с чиновника не снимешь. Да мне и самому в охоточку: словно бы сам собираюсь. Хоть рядом постою.

В полутемном, несмотря на открытую дверь, помещении просторной подсобки Хвостов действительно колотил молотком по какой-то детальке, уложенной на наковальне.

— Над чем колдуешь, Даня?

— Какая разница, — окрысился слесарь, но тут же и рассказал: — Подшипник в стакан ставил, сейчас вот вилку шарнира подбиваю, соосность чуть нарушена, подворачивает на дальности.

— Это тот новый, что я тебе только что подписал? — испугался я.

— Не, это старый… Тоже возьму, пригодится. Давай иди, не мешай творчеству. То эти два оболтуса тут болтались, теперь еще ты контролировать будешь.

Вот такой у нас Хвостов — никакой субординации, намается с ним Федя.

Я посмотрел на часы: время еще есть — остальные члены экипажа прибудут через сорок минут, все идет по графику. Можно и поболтать. А вот спровоцирую-ка я говоруна — он порой интересные мысли выдает.

— Что ты морщишься, может, я поговорить хотел, что толковое услышать. Или только колотить умеешь?

Слесарь снял деталь с наковальни, глянул на просвет. Делом мужик занимается. Без протоколов и регламентов. Разумная отработанная простота реальных экспедиционных задач по обеспечению своего коллектива всем необходимым. Текущая работа по избавлению его от проблем и невзгод походной жизни. Вот и все.

— Колотить… Колотить — дело нехитрое, — задумчиво молвил Хвостов, садясь на раскладной стульчик. — А мы все колотим, причем в одном темпе.

— Ты про свой мехзавод? — понял я.

— Один мехзавод всех проблем не решит, это государственное дело. А нужна система ремесленничества — как для всякой мелочовки, так и для крупного субподряда.

— Не совсем тебя понял, — признался я, присаживаясь рядом.

Данила тут же встал, закрутил головой, оглядывая верстак.

— Где она… Сейчас поймешь, расскажу в красках.

— Давай. — Я все-таки еще раз глянул на руку: есть время, послушаю.

— Ага! Вот она! — Он взял в руку кусок стальной ваты. — Придется пояснять. Знач так, вспомним скоренько всеобщую историю кузнечного дела. Без заумностей и тонкостей, обзорно, даже обывательски, чтобы тебе не пришлось лущить правду жизни от терминологии и пафоса. Не помнишь ведь ничего со своих институтов, поди?

116